15 апреля московские классики нью-вейва «Альянс» отмечают двойной юбилей концертом в Московском международном Доме музыки – 40-летие группы и 30-летие альбома «Сделано в белом», который в 1991 году запустил международную карьеру коллектива. По этому поводу Денис Бояринов связался с тремя ключевыми участниками и нынешнего концерта, и записи этого альбома – лидером «Альянса» Игорем Журавлевым, певицей Инной Желанной и знатоком русского фолка Сергеем Старостиным, чтобы устранить белые пятна появления этой исторической пластинки, опередившей свое время.
– Вообще откуда взялось название «Альянс»?
Игорь Журавлев: Название принес тогдашний лидер группы Сергей Володин. Мы начали выступать без названия где-то в 1980–1981-м – играли каверы песен нью-вейв-групп. А когда нас пригласили на рок-фестиваль в Долгопрудном, у нас назрела причина его обрести. Перед ним Сережа принес на репетицию три бумажки, на которых было 12 вариантов. В тайном голосовании победил «Альянс», хотя самому Сереже это название и не нравилось – он хотел назваться как-то типа «Пластилин». Но уже тогда принцип демократии в группе был главенствующим, и ему пришлось подчиниться.
– Название оказалось пророческим. За 40 лет через группу прошло множество разных музыкантов. Она действительно оказалась альянсом единомышленников. Игорь, ты когда-нибудь считал, сколько людей играло в «Альянсе» за всю его историю?
Журавлев: Нет. Будет чем заняться на пенсии.
– Вопрос для каждого из вас: вспомните свой первый концерт с «Альянсом». Игорь, ты начнешь с выступления в Долгопрудном?
Журавлев: Да, в Долгопрудном. Только не на фестивале, а в кофейне для студентов Физтеха. Это было очень волнительно. Для меня это был первый выход на сцену. Кофейня была небольшая – мы играли для группки студентов. Программа была совершенно новая. Ну представьте себе: 1981 год, нью-вейв.
– Что вы играли? Blondie?
Журавлев: Даже не Blondie, а сольный альбом Дебби Харри «KooKoo» – три песни оттуда. Две песни The Police. И еще что-то. Нас приняли на ура. Мы сразу стали самой любимой группой среди студентов, потому что нью-вейв никто тогда не играл.
В первом ряду сидел Хирург со всей своей братией.
– Инна, а ваше воспоминание о первом концерте с «Альянсом»?
Инна Желанная: Я первый наверняка не вспомню. Могу рассказать о запомнившемся – это был какой-то металлический фест в кинотеатре «Балтика». Год какой-то 1990-й. На сцене были сплошные металлисты, и в зале были сплошные металлисты. И в первом ряду сидел Хирург со всей своей братией. Они смиренно принимали нашу музыку и только между песнями тихонечко, спокойно и без агрессии говорили: «Домой иди! “Мастера” давай!»
Инна Желанная – «До самого неба»
– А вы уже «Сделано в белом» играли?
Желанная: Да. А еще я помню, как мы ехали из Нижневартовска в поселок Радужный, где у нас автобус заглох посреди болот. И только газовые вышки горят вокруг. Холод собачий. Мы думали – замерзнем там навсегда.
Журавлев: Да, ты была еще как-то легкомысленно одета. А это было царство Мордора – я как раз Толкина тогда читал.
Сергей Старостин: Словом, вариантов дожить до 40-летия было немного.
– Сергей Николаевич, а ваше воспоминание о первом концерте каково?
Старостин: Я первого концерта не вспомню. Свел нас с «Альянсом», кажется, Володя Щукин.
Журавлев: Да, Сереж, мы с тобой познакомились на студии «Мелодия» – в кирхе. Во время записи Володиного «Детского альбома». Мы с тобой на лестнице, я помню, встали – и у меня сразу симпатия возникла. А потом, когда возник запрос Замараева на этнику, я тебе позвонил.
Старостин: Один из первых концертов с этой программой был как раз в «Балтике». Вся братва была в кожанках – довольно мрачное было ощущение.
Журавлев: Как мы вообще туда попали?
Старостин: Попали не туда. Я не помню, на том фестивале или нет, – мы с Клевенским получили медали как лучшие духовики рок-н-ролла. Вообще, рок-н-ролльщики – они как дети. За ними нужно вечно ходить и записывать – они сами ничего не помнят.
– Игорь, ты обмолвился о том, что ваш продюсер Игорь Замараев решил увести звук «Альянса» в этнику.
Журавлев: Я помню, мы летели из Копенгагена, и он мне говорит: «А что вы нью-вейв играете? Кому он нужен в Европе? Здесь таких групп полным-полно. Я уверен, что надо делать что-то русское. У меня, кстати, есть в Москве такая певица – Инна Желанная. Она офигенная». А я говорю: ну раз она офигенная, может, мы ей аранжировки сделаем. Он мне сразу сказал, что у Инны была этническая направленность.
Желанная: Да не было ее! Замараев всегда смотрел очень далеко вперед. Поэтому он и предложил этнику. Но у меня не было никакой этники тогда.
Журавлев: А «Только с тобой»! Ты пришла и спела: «Храни меня Бог, не пускай на порог сна». Вот и этника – конкретно.
Желанная: Может быть. Но я за собой этого не замечала. Это вы мне сказали, что я великая русская певица. Великорусская (смеется).
– Инна, вы говорили, что, когда вы пришли на студию в МДМ, участники «Альянса» устроили вам худсовет, в котором сидели мужчины со строгими лицами.
Желанная: Да, так и было. Все сели чинно: ну давай, пой. Я сижу – душа в пятки. Что-то спела дрожащим голоском. И они сразу по-деловому стали обсуждать, что и когда пишем. А клавишник Костя Гаврилов хлопнул меня по коленочкам и сказал: «Ну наконец-то».
– Я в интернете наткнулся на любопытную видеозапись времен «Сделано в белом» – Сергей Старостин исполняет в телепрограмме «Рок-урок» песню «Пока молод был». Почему она не вошла в альбом?
Журавлев: Там произошла ошибка. Последним треком альбома должна была идти «Баллада о горе» (она же – «Пока молод был»), но издатели на ее место вставили шутливую инструментальную пьесу, которую мы между собой называли «Посвящение Марсалису».
– Уинтону?
Журавлев: Брэнфорду – духовику с пластинки Стинга «Dream of the Blue Turtles». Мы этого Марсалиса терпеть не могли и решили посвятить ему это произведение, потому что там духовых вообще нет. Это шутка такая была. Я даже не понимаю, как этот трек попал на альбом. Но я, к сожалению, в это время уже отлетал в другие стороны и не контролировал процесс. Только когда Александр Чепарухин переиздал этот альбом на CD, «Баллада о горе» вернулась на свое место. Кстати, в этом году готовится переиздание «Сделано в белом» на двух виниловых пластинках – в нем все исторические ошибки будут исправлены.
Желанная (обращаясь к Старостину): Дедусечка, а чья это вообще песня «Баллада о горе» – авторская или народная?
Старостин: Моя.
Желанная: Мы ее сейчас в театре делаем в полной уверенности, что она народная.
Старостин: Платите авторские! (Смеются.) Мало того, она уже на Первом канале прошла как народная.
– Как вы записывали для «Сделано в белом» композиции с тувинскими музыкантами? Кто их привел?
Журавлев: Замараев! Мы же писали альбом в студии МДМ, расположенной в Московском дворце молодежи, где проходили КВН и фестивали народов СССР. На одном из таких фестивалей, на котором собрались музыканты из всех республик – это же еще 1989 год, – Замараев привел в студию сначала туркменов... Ты помнишь, Инна?
Желанная: Да, он пошел куда-то по коридорам МДМ и наткнулся на туркменов, которые разминались на лестничной площадке на своих двухструнных штуках. Замараев им говорит: «Ребята, есть пять минут?»
Журавлев: И привел их в студию – они тут же сыграли все, что нужно в «Сестре моей ночи», и пошли себе дальше на лестничную клетку (смеются). А с тувинцами мы подзадержались – они писались у нас несколько дней. Эти три композиции для «Сделано в белом» родились в результате того, что он записал несколько песен с тувинцами, а мы под них накладывали то, что нам в голову приходило. У Замарая даже сохранилась видеосъемка, как мы записывались.
Мне очень нравится, как в одной из песен Гребстель (Сергей Калачев – бас-гитарист. – Ред.) играл на органе. Мы нашли очень классный звук на эмуляторе – прямо орган-орган. Представьте себе: тувинец поет, Гребстель играет на органе импровизацию – и каждый аккорд точно попадает. Наш клавишник Костелло падал с дивана от хохота: казалось бы, совершенно несоединимые вещи – орган и Тува. А оказалось – очень даже соединимые. Я помню, после записи мы пригласили этих тувинцев послушать композицию. Они слушали ее с совершенно каменными лицами. После этого мы с замиранием сердца их спрашиваем: «Ну как?» «Космос!» – лаконично ответили тувинцы.
Старостин: А после этого началась история «Хуун-Хуур-Ту». Сначала был ансамбль «Тува», а потом возник «Хуун-Хуур-Ту» и создал новую рабочую модель для этномузыки.
– Но «Сделано в белом» был раньше!
Журавлев: «Сделано в белом» – это вообще первый опыт такой музыки в нашей стране. Причем мы не брали русскую народную музыку, чтобы подсунуть под нее рок. Все песни – авторские с этническими элементами. Мы очень аккуратно и органично вводили фолк-составляющую в наш стиль – назовем его условно «новой романтикой». И у нас, мне кажется, это получилось.
– Сергей Николаевич, вы должны рассказать о русской фолк-составляющей «Сделано в белом».
Старостин: Напомните мне, где там русская составляющая, – и я расскажу.
Журавлев: «Таня-Танюша» в «Эпиталаме».
Старостин: У меня был к тому времени джентльменский набор, который я освоил и держал при себе, – песни, которые мне нравились. И кое-что из этого было вмонтировано в альбом. Но внутренней свободы у меня не было: я был тогда достаточно скованным человеком, поскольку никогда не сотрудничал с рок-н-ролльщиками. А тут мне попались такие раскрепощенные ребята. Было желание повзаимодействовать, но что надо было делать – непонятно. Так что «Сделано в белом» – это проба пера. Больше возможностей появилось, когда мы стали работать в другом альянсе музыкантов, который назывался «Инна Желанная и Farlanders».
– Давайте проверим, правильно ли указана сопроводительная информация к альбому. Во вкладыше буклета CD написано: Сергей Старостин – рожок, калюка, жалейка. Все из перечисленного прозвучало?
Старостин: По-моему, что-то из этого лишнее. Рожок и жалейка – это в общем-то один и тот же инструмент. Надо послушать альбом – освежить в памяти, я давно его не слушал.
Журавлев: Я могу абсолютно точно сказать, что в этом альбоме есть дух. Он одухотворенный!
Старостин: Там точно был внутренний огонь – даже пожар. Я помню, мы не жалели времени и сколько надо, столько и сидели на этой студии.
Желанная: А Гребстель даже переехал на студию жить – вместе с кошкой. Кошка жила в бочке.
Журавлев: Мне кажется, что русской этники там могло быть и больше. Но Сережа Старостин к нам подключился уже на финальной стадии. Мы очень долго делали этот альбом – года полтора. Я сперва его даже слушать не мог – так долго мы его делали.
– Идея Замараева была в том, чтобы «Сделано в белом» был заметным на мировом уровне образцом нью-вейва или world music. Хотя, мне кажется, термина world music тогда еще не было.
Журавлев: Он только-только появился – именно во время записи этого альбома. Питер Гэбриел запустил свой лейбл Real World. Мы точно попали.
– Вот интересно, что было дальше. В 1991 году «Альянс» принимал участие в фестивале «Интершанс» в Киеве, идея которого была в том, чтобы показывать советские рок-группы представителям зарубежного шоу-бизнеса. Вы выступили – и что?
Журавлев: Инна, а ты помнишь фестиваль «Интершанс»?
Желанная: Я – нет.
Журавлев: И я не помню. Сережа, а ты?
Старостин: Я там точно не был.
– Тем не менее «Альянс» там выступил. Я нашел даже одну-единственную рецензию на этот фестиваль в интернете – про вас в ней написано: «Ощущение праздника оставило выступление московского “Альянса”. Его можно было оценить высшими баллами – профессионально, оригинально, захватывающе».
Желанная: Может, это было выступление как у Farlanders в Генте. Когда мы подписали контракт с немцами, первое выступление в европейском туре было на фестивале в Генте. Мы долго ехали из одного города в другой – и решили поспать перед выступлением часок-другой. Придавили так, что проснулись уже за пару часов до того, как фестиваль должен был закончиться. Наше выступление все откладывали и откладывали. В итоге вышел Старостин на сцену и один за нас отдувался.
Старостин: Развлекал 20 тысяч человек (смеется). Дело в том, что мы были заявлены перед культовой бельгийской группой. Бельгийцам пришлось выступить, нас не дождавшись. Народ послушал их и разошелся. На площади остались примерно 400 человек из 20 тысяч и пустые пивные банки. В этот момент подъехали оставшиеся участники Farlanders, и в такой атмосфере мы отыграли положенный час. Организаторы фестиваля после этого сказали, что наша карьера в Генте закончена.
– А как прошло выступление на выставке MIDEM в Каннах в 1993-м, где «Сделано в белом» получил награду как лучшая пластинка в стиле world music?
Журавлев: Мы выступали в Париже на площадке La Cigalle.
Желанная: На следующий день после Нины Хаген.
Журавлев: Это известная центровая площадка в Париже – немного похожая на Альберт-холл. У нас там даже было интервью на всю Францию – в прямом эфире. Да, мы там выступили – но уже без Сережи, к сожалению. Сережа не смог поехать. Мы поехали в таком составе: бас, барабаны, гитара и Инка. И Инка решила спеть все духовые партии…
Желанная: Да ты что?!
Журавлев: Да. Там же все мелодии были на Сереже. И ты за Сережу решила их спеть (смеется). Господи, думаю, сейчас точно голос сорвет.
– Как на ваш взгляд: шансы группы «Альянс»/Farlanders вписаться в зарубежный шоу-бизнес были до конца реализованы?
Желанная: Мне кажется, у нас не было такой цели. Все складывалось как-то само собой – мы плыли по течению.
Журавлев: Какие-то попытки были. Помнишь, Инна, французский лейбл, люди с которого даже приехали в Москву. Они собирались снимать клип на «Только с тобой». Рисовали нам раскадровку акварелью. Собирались арендовать камеру на рельсе – это тогда было ноу-хау. Маленький парижский лейбл, откуда потом вышли Mano Negra и Les Tambours du Bronx. Они честно говорили, что их задачей было нас раскрутить, а потом перепродать серьезному лейблу.
Старостин: Они просто не знали, что русские не продаются.
Журавлев: Игорь Замараев воспротивился. Сказал: что это за люди вообще и почему у них оранжевые волосы.
– Он в них не поверил?
Журавлев: Нет. Он сказал: у меня есть другой кандидат – хлопкороб из штата Джорджия Стенли Розен. Тот хотел прославить родной штат почему-то русскими группами – он присмотрел нас и... «Рондо». Я сразу понял, что хороший вкус у человека (улыбается). Замараев начал с ним вести какие-то переговоры, а французов послал в сторонку. Ну и как-то получилось, что ни те, ни другие нас не поддержали. А потом участники группы стали собирать чемоданчики и разъезжаться кто куда. И дальше уже началась совсем другая история.
– Перенесемся в настоящее: как «Альянс» собирается выступать 15 апреля в Доме музыки?
Журавлев: Нынешний состав группы «Альянс» – это я, бас-гитарист Андрей Туманов и двое молодых ребят – Герман Штром и Дима Горшенин. Дальше у нас будет блок песен со «Сделано в белом», где будут участвовать Инна Желанная, Сергей Старостин и Сергей Клевенский. Будет еще несколько гостей – Олег Нестеров из «Мегаполиса» и Валера Сюткин, с которым мы познакомились на моем первом выступлении в кофейне в 1981-м и с тех пор дружим.
– Сергей Николаевич, а «Пока молод был» будет исполнена?
Старостин: Да, конечно. Это теперь моя каждодневная песня – воспоминания о молодости: «Пока молод был, горя не было». А сейчас...
Журавлев: Горя прибыло. Но не будем унывать.
