Открыла пресс-конференцию О.Ю.Лякина: Добрый день, дорогие друзья. Мы рады видеть вас вновь в наших стенах. Спасибо, господа журналисты за Вашу поддержку фестиваля Баха. Надеюсь, что фестиваль понравился нашим зрителям. Мы очень рады, что на него приехали лучшие солисты и коллективы из Германии. Особая благодарность господину Функе и его оркестру за то, что именно этот замечательный коллектив закроет фестиваль.
Кристиан Функе: Уважаемые дамы и господа, хотелось бы выразить большую признательность, что могу сегодня быть с вами, что имею возможность здесь выступить. Это мой второй визит в Москву. Я уже был здесь, когда учился в Московской консерватории в классе Игоря Безродного в 1966-72 годах. За это время Москва очень изменилась, но мне здесь все равно очень нравится.
Вопросы журналистов:
Марина Хромова, ИТАР ТАСС: Какую роль играет музыка Баха в Вашей жизни? И какую роль музыка Баха играет в современном мире?
Кристиан Функе: Бах сыграл великую роль в моей жизни. Неожиданно он стал просто фундаментом моей творческой жизни. Конечно, мы обязаны Феликсу Мендельсону в популяризации Баха. Ведь именно Бах оказал влияние на все области нашего музыкального творчества вплоть до популярной музыки, но после всех переработок и интерпретаций ты говоришь сам себе: это всё музыка Баха!
Анатолий Лысенков, радио «Орфей»: Как Вы совмещаете работу в Бах-оркестре и в Гевандхаузе? Как Вы стали дирижером Бах-оркестра?
Кристиан Функе: Я не дирижер. Сейчас многие используют этот ошибочный термин. Есть понятие «аутентичная практика», в германских странах это понятие популярно. Самое первое заблуждение тех, кто, говоря о Бахе, вообще называет слово «дирижер». В баховском оркестре нет дирижера. Сам Бах во время исполнения своей музыки сидел за клавесином. Дирижерство как таковое отсутствовало при Бахе. Оно было введено Феликсом Мендельсоном. Что касается самого Бах – оркестра, идея создания его
принадлежит известному немецкому дирижеру Францу Конвичному, именно он в 1962, то есть почти 50 лет назад, предложил исполнять музыку Баха малым составом. Еще раз повторяю, я – не дирижер, а руководитель оркестра. В самом Бах-оркестре я играю на скрипке. А в оркестре Гевандхауза я - концертмейстер.
Зоя Бардина, «Христианская газета»: Что дала Вам учеба в Дрездене и в Московской консерватории? И второй вопрос: как воспринимать музыку Баха?
Кристиан Функе: Сразу ко второму вопросу. Очень трудно ответить на него. Каждый сам должен решить для себя, что представляет музыка Баха. Что касается меня, я чувствую, исполняя Баха, что-то возвышенное, но в тоже время, гордое и человеческое. Но на этом я бы и закончил ответ на вопрос, что есть Бах.
Вопрос первый. Об учебе. В дрезденской консерватории я проучился совсем недолго. Что касается Московской консерватории, она в то время (70-е годы) занимала особое место в мире. Здесь творили Башмет, Гутман... Со мной здесь произошло чудо, я ехал постажироваться на год, а остался на весь период обучения 5 лет.
Лариса Алексеенко, «Собеседник»: Учили ли в московской консерватории играть Баха?
Кристиан Функе: Это сложный вопрос. Дело в том, что на западе сложился определенный предрассудок – московский музыкант не может играть Баха. А что такое играть Баха по-настоящему? Я играл в Германии Баха и очень много. Однажды один немецкий критик написал: «Музыкант, который учился в Москве играть Баха, производит то же впечатление, что на горнолыжном курорте человек из Сахары». Но я ним не согласен – взять хотя бы Ойстраха! Вообще для меня лично трудно определить то, что называется аутентичным исполнением Баха.
Ольга Кордюкова, «Радио России»: Бранденбургские концерты – ядро репертуара Бах-оркестра. Изменился ли подход к этой музыке? И кто эти люди, играющие в Вашем оркестре? Какие у них должны быть качества?
Кристиан Функе: В основном, в оркестре играют музыканты из Гевандхауз-оркестра Особого отбора мы не проводим. Бранденбургские концерты занимают первое место в нашем репертуаре, но мы не каменеем в творчестве Баха. Мы также играем Гайдна и Моцарта и многих других.
Герард Кимеклис, журнал «Классический музыкант»: У меня два вопроса. Первый: какие, на Ваш взгляд, критерии исполнения музыки Баха? И второй, какова для Вас религиозная составляющая музыки Баха?
Кристиан Функе: Я сам человек нерелигиозный. Но каждый человек во что-то верит, необязательно это должно быть связано с церковью. У Баха религия играет большую роль, ведь он писал музыку для исполнения в церкви. У меня лично в процессе исполнения его
музыки, несмотря на то, что я нерелигиозный человек, возникает ощущение, что я верю в Бога. Что касается Вашего первого вопроса, это сложно говорить о традициях, привычках, критериях оценки. Но все это отходит на второй план, когда ты сам представляешь себе, что такое музыка Баха. Не вижу особых критериев оценки, один чувствует одно, другой – другое. Я передаю в этой музыке своё отношение.
Светлана Телятникова, журнал «Миграция»: В каких странах мира Бах более популярен?
Кристиан Функе: Это Япония. Мы вернулись с гастролей по Японии, там Бах звучит везде - на улицах, в лифте, в транспорте. Я думаю, что это из-за того, что японцы хотят освоить всё европейское наследие. А Баха им легче воспринимать. В Европе отношение к Баху как к чему-то обязательному, нет живого чувства, но, с другой стороны, это отношение более честное.
Владимир Ойвин, интернет-издание «Кредо»: Ваши музыканты играют и в Бах-оркестре, и в оркестре Гевандхауза, как происходит момент перехода из одного оркестра в другой?
Кристиан Функе: Проблемы в этом нет. Мы просто садимся и обсуждаем, как это сыграть. Я не вижу здесь противоречия. В камерном оркестре играть сложнее. В нем – каждый солист. Наверно, только в этом разница.
Далее пресс-конференцию продолжила Ольга Лякина, заместитель Генерального директора Московского международного Дома музыки: Спасибо, что Вы интересуетесь Домом музыки и, в частности, фестивалем Баха. Это значительное событие для нас, мы получили интересное сотрудничество, плодотворные творческие союзы. Было много замечательных творческих моментов. Ни один выступающий коллектив не был рядовым. Надеюсь, что такие события и яркие творческие союзы станут нормой для Дома музыки. Цель нашей работы, чтобы люди получили эмоциональный подъем, духовный взлет. В продолжение линии монографических фестивалей, мы планируем фестиваль Мендельсона, а к 10-летию Дома музыки – фестиваль Бетховена.
Мы пытаемся популяризировать не только симфоническую музыку, но и камерную, которая требует внутренней умиротворенности и душевной тишины. Хотелось бы этот жанр поднять на новые высоты. Фестиваль камерной музыки покажет всё разнообразие этой музыки, и также нам хотелось бы сконцентрировать Ваше внимание на солирующих духовых инструментах. Мы ожидаем блистательных солистов – валторниста из Швейцарии Оливье Дарбелле, английского флейтиста Джеймса Голуэйя, квартет Венской филармонии. Как Вы понимаете без Вашей помощи нам не обойтись! Камерная музыка – это филигранная роспись, культура, которая отмирает, так как требует тонкой душевной работы. В дальнейшем мы эту тему оставлять не собираемся, начинаем новое видение репертуара. Вообще идеей проведения такого фестиваля заинтересовались и Юрий Башмет, и Наталья Гутман. Они стали искать редкую музыку, которая нечасто исполняется на нашей сцене.
Следующий сезон мы также ориентированы на абонементы. Их всего 58. Участники – такие звезды как Джон Лилл, Питер Донахоу, Берлинский камерный оркестр и многие другие. Мы пытаемся разнообразить жанровую палитру. Наша гордость – абонемент «Звезды оперы XXI века». Это действительно звезды. Дмитрий Корчак, Василий Ладюк, Екатерина Губанова, они уже известны во всем мире, а у нас они, по-прежнему, воспринимаются как студенты, которые выросли. Но им есть, что сказать публике. Также за этот год очень возрос интерес к хоровой музыке, как в Камерном, так и в Светлановском зале. Традиционно большой популярностью пользуются детские абонементы, у нас появятся совершенно новые из них – «Классика – это нескучно» с Аретмом Варгафтиком и ансамблем «Эрмитаж», например.
Мы стараемся сделать наши программы более качественными и интересными для нашего зрителя.
